Глава 3. Заключенные пермских политлагерей
Осужденные по обвинению в антисоветской агитации и пропаганде
Самой большой группой заключенных пермских политлагерей, количеством в 348 человек, были осужденные, у которых единственным или основным обвинением, определявшим меру их наказания, было обвинение в «агитации или пропаганде, проводимых в целях подрыва или ослабления Советской власти либо совершения отдельных особо опасных государственных преступлений, распространение в тех же целях клеветнических измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй, а равно распространение либо изготовление или хранение в тех же целях в письменной, печатной или иной форме произведений такого же содержания», введенное Законом СССР «Об уголовной ответственности за государственные преступления» от 25 декабря 1958 г. и включенное в новые уголовные кодексы всех республик бывшего СССР, вступивших в действие в 1961 г.; а также прежнее обвинение в «пропаганде или агитации, содержащих призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти, или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений, а равно распространении или изготовлении или хранении литературы того же содержания» из уголовных кодексов, действовавших до 1959 г.
Такие же обвинения были, кроме того, еще у ряда заключенных, осужденных за бегство или попытки бегства из СССР, за т.н. «националистическую деятельность» и даже шпионаж, но главными, более тяжкими обвинениями, которые определили меру наказаний этих заключенных, была все же измена. Максимальная мера наказания «за антисоветскую агитацию» при первой судимости составляла лишение свободы на 7 лет, при повторной судимости по тому же обвинению могла подняться до 10 лет, а по обвинению в измене – сразу до 15 лет или даже расстрела.
Еще у какого-то количества заключенных, чьи соучастники были осуждены за антисоветскую агитацию, такого обвинения не было вовсе, а было лишь обвинение в измене. Так это обстояло по делам организаторов и руководителей ВСХСОН (Всероссийского социал-христианского союза освобождения народа) и УРКС (Украинского рабоче-крестьянского союза). Материалы этих заключенных будут рассмотрены в следующих разделах, а этот будет посвящен целиком тем, у которых обвинение в антисоветской агитации было единственным или основным.
Из общего количества «антисоветчиков», отбывавших заключение в пермских политлагерях, 81 человек был этапирован 9-13 июля 1972 г. из Мордовских политлагерей, а 267 поступили туда же позже, начиная с 7 сентября того же 1972 г. и до 4 сентября 1987 г. включительно.
Осужденные за индивидуальные действия
Заключенные, у которых обвинение в антисоветской агитации и пропаганде было основным или единственным, достаточно органично делятся на несколько групп. Самой традиционной из них, численностью в 91 человек, были осужденные по индивидуальным обвинениям в совершении тех или иных действий, квалифицированных следствиями и судами как «антисоветская агитация и пропаганда».
Вмененные им конкретные обвинения можно разбить на насколько подгрупп, при том, что ряду заключенных было инкриминировано по нескольку таких обвинений, например авторство «антисоветских» книг, статей или стихов и распространение самиздата; распространение листовок и прослушивание передач зарубежных радиостанций, вещавших на Советский Союз; написание и рассылка «антисоветских» писем и «устные высказывания антисоветского характера» и т.д.
Двадцати двум заключенным было инкриминировано авторство произведений, признанных экспертами следствия и судами антисоветскими, в диапазоне от научных исследований, книг и статей, до публицистики самиздата, авторских вариантов Конституции, «антисоветских документов» и листовок. Среди них были авторы, чьи работы, являвшиеся итогом глубоких профессиональных исследований, были высоко оценены ведущими специалистами и издавались за рубежом. Одним из таких заключенных был осужденный в 1985 г. к шести годам лагерей и пяти годам ссылки Л. Тимофеев, экономист, выпускник Московского института внешней торговли, сотрудник журнала «Молодой коммунист», участник кружка «Солярис» — группы еврокоммунистически настроенных журналистов и публицистов, сложившейся вокруг редакции этого журнала, исследователь черного рынка как одной из основ реальной экономики СССР, автор книг «Технология черного рынка, или Крестьянское искусство голодать» и «Последняя надежда выжить», изданных в 1981 и 1985 г. в США и ряда научно-исследовательских и художественных публикаций в зарубежных русскоязычных журналах «Грани», «Посев» и «Время и мы»1.
Другим осужденным в 1986 г. к семи годам лишения свободы и пяти годам ссылки был В. Русак, диакон, выпускник Московской духовной академии, кандидат богословия, научный редактор «Журнала Московской патриархии», исследователь истории Русской Православной церкви, глубоко изучавший репрессии против церкви и ее священнослужителей, автор изданной за рубежом книги «Свидетельство обвинения: Церковь и государство в Советском Союзе». В 1983 г. за проповедь в Витебском Казанском соборе о мучениках за веру в СССР был «отстранен от церкви» — лишен регистрационной справки от уполномоченного Совета по делам религий при СМ СССР, что приводило к лишению места служения.2
Учитель математики школы № 162 г. Киева В. Беликов в 1984 г. был осужден к семи годам лишения свободы и пяти годам ссылки за попытку издания за рубежом своих рассказов и романа3.
Радиооператор из г. Туапсе А. Чаус был осужден в 1980 г. к четырем годам лишения свободы4 за авторство и распространение антисоветских статей и стихов. Изъяты стихотворения «Как по Руси металась злоба», «Баран бодливый», «И снова Сибирь», «Берлингуэру, Марше и К», главы книги «Исторический гуманизм, принципы ленинизма и современная политика», рассказ «Джу и Мао» (разговор Сталина с Мао). Часть своих произведений записал на магнитофонные ленты, чтобы передать в издательство «Континент»5.
Автор ряда неизданных исторических работ: «Философия истории», «Западные культуры в таблицах Шпенглера», «Исторический прогноз будущего» и «О сроках ближайшей войны, театре и вероятном количестве участников» – Е. Анцупов, оформив последнюю работу как диссертацию, направил ее в ЦК КПСС, в КГБ, в Министерство обороны и в различные профильные институты. Добиваясь ее защиты, публикации и квалифицированного обсуждения, был арестован и осужден в1981 г. к шести годам лагерей и пяти годам ссылки6.
Кандидат физико-математических наук, младший научный сотрудник Теоретического отдела Физического института Академии наук СССР (ФИАН) имени П.Н. Лебедева Е. Андрюшин написал работу «Из истории трудового законодательства СССР и политика советского правительства в области трудовых ресурсов», в которой пришел к выводу о крахе социалистических трудовых отношений. Рукопись давал читать своим коллегам по ФИАН и знакомым, за что и был осужден в 1982 г. к трем годам лишения свободы и двум годам ссылки7.
Учитель истории А. Коробань, прежде уже отбывший пять лет заключения в начале 50-х гг. за рукопись с критикой колхозной системы, был вновь осужден к шести годам лагерей и трем годам ссылки в 1970 г. за авторство рукописей «К вопросу о национальной независимости Украины», «Шевченко и Украина», «Основы марксизма и сущность большевизма», «Пропаганда и агитация в системе российского лжесоциализма, или большевизма»8.
Инженер-радиоконструктор Г. Обухов был в 1981 г. осужден к четырем годам лишения свободы и 2 годам ссылки за рукопись книги «Погаснувший рассвет», в которой с марксистских позиций критиковалась внутренняя и внешняя политика КПСС9.
Главный экономист колхоза в Черкасской области В. Плосконос был осужден в 1985 г. к шести годам лишения свободы и трем годам ссылки10 за написание в 1979-1984 гг. нескольких антисоветских националистических статей, в том числе письма на радио «Свобода», обращения к президенту любого капиталистического государства с призывом помочь «в борьбе против поработителей», попытку связаться с иностранными корреспондентами11.
Пилот А. Петруновский, отбывший в 1974 – 1980 гг. шестилетний срок лишения свободы по обвинению в изготовлении и использовании поддельных документов и покушении на мошенничество, работавший банщиком в г. Калинине, был осужден в 1986 г. к лишению свободы на три года12 за намерение передать в американское посольство рукописей своего стихотворения «Бумеранг», романа «След тени», памфлета «Зарисовка с натуры», а также автобиографии, признанных по своему содержанию антисоветскими13.
Двадцати пяти заключенным было инкриминировано написание и рассылка писем. Врач-стоматолог Д. Айрапетов был осужден в 1975 г. к трем годам тюрьмы и трем годам лагерей за то, что посылал обычной почтой письма Л. Брежневу, в которых комментировал «некоторые проблемы общественной жизни в СССР»14, а старший научный сотрудник «УкрНИИпластмасс» Киевского научно-производственного объединения «Большевик», кандидат технических наук М. Фурасов, осужденный к семи годам лишения свободы и пяти годам ссылки в 1984 г., посылал в адрес Брежнева аналогичные письма и письма делегатам XXV съезда КПСС анонимно15.
Инспектор государственного надзора азотного завода г. Ионава А. Лабринцас был осужден в 1973 г. к трем годам лишения свободы за рассылку писем в редакции литовских газет и телевидения, а также в редакцию «Голоса Америки», в которых утверждал, что Советская Россия оккупировала Литву, литовский народ русифицируется, советский строй является фашистским и удерживается с помощью штыков, трудящиеся Литвы не имеют никаких прав16.
Старший инженер ЦНИИ Морского флота Г. Ермаков был осужден в первый раз в 1974 г. к четырем годам лишения свободы по обвинению в том, что «с октября 1970 по март 1974 г. рассылал по редакциям газет и партийным организациям рукописные анонимные письма антисоветского содержания», а второй раз в 1982 г. за то же самое, а также за политические анекдоты и антисоветские частушки17.
Председатель совета ветеранов Великой Отечественной войны г. Сочи А. Чурганов – за написание писем изобличавших первого секретаря Краснодарского крайкома КПСС, члена ЦК КПСС С. Медунова в передаче другим лицам квартир, выделяемых ветеранам войны, к шести годам лагерей и трем годам ссылки в 1982 г.18 Слесарь-наладчик Пермского специализированного управления Всесоюзного объединения «Союзоргбумпром» В. Шашерин, осужденный в 1983 г. к трем годам лишения свободы,19 «с августа 1961 года по 1982 год с целью подрыва и ослабления Советской власти систематически занимался изготовлением и распространением по почте в адреса указанных радиостанций («Свобода», «Немецкая волна», «Голос Америки» — ВШ), а также в редакции некоторых советских центральных газет, и журналов анонимных документов, содержащих клеветнические измышления, порочащие советский государственный и общественный строй, политику КПСС и Советского правительства, призывал к уничтожению Советского государства. За указанный выше период времени Шашерин В.П. изготовил и распространил 80 анонимных антисоветских документов. Для сокрытия авторства документы распространял в городах, где не жил и не работал, опускал в почтовые вагоны проходящих поездов, в почтовые ящики на железнодорожных вокзалах»20.
В основу нового обвинения «ранее осужденного за особо опасные государственные преступления» П. Рубана в 1985 г. были положены его письма жене из лагеря и письма иностранным гражданам, изъятые из почтового отделения как «поврежденные в результате машинной обработки корреспонденции», за что он получил девять лет лагерей особого режима и четыре года ссылки21, а радиотехник Черноморской геофизической экспедиции Н. Нездийминога был осужден в 1971 г. к четырем годам заключения и трем годам ссылки за единственное письмо знакомому, в котором поделился с ним своими соображениями «о свободе и власти, о том, что творилось за границами Союза»22.
Кочегар из г. Днепродзержинск Днепропетровской области Н. Игнатенко был осужден в 1982 г. к шести годам лишения свободы и трем годам ссылки за то, что с 1973 направлял письма в ООН и советские газеты с протестами против преследований верующих23. Старший научный сотрудник Киевского научно-исследовательского института строительных конструкций Г. Кащеев был осужден в 1985 г. к лишению свободы на три года и к ссылке на три года за то, что в 1977—1985 гг. послал по почте в редакции газет и журналов, телевидения и радио, учебные заведения, партийные и общественные организации шестьдесят восемь анонимных антисоветских писем24. Учитель Смелянской средней школы № 12 Черкасской области М. Копотун был осужден в 1973 г. к трем годам лишения свободы, за то, что в 1970—1972 гг. систематически направлял партийным руководителям анонимные письма об ущемлении прав украинского народа на Украине25.
14 заключенных были осуждены за хранение и распространение запрещенных в СССР литературных и публицистических произведений и самиздата. Литературовед, литератор, поэт, кандидат филологических наук М. Мейлах, собравший и подготовивший к изданию четырехтомник Д. Хармса, вышедший в свет в Бремене в 1978-1981 гг., специалист по поэзии обэриутов и вагантов, будучи библиофилом, собрал богатейшую библиотеку со многими дореволюционными и зарубежными изданиями, среди которых были не только произведения отечественных и зарубежных литераторов и литературоведов, запрещенных в СССР, но и резко критичная к коммунистической идеологии общественно-политическая литература, которую ему привозили из-за рубежа дружившие с ним сотрудники зарубежных посольств и консульств. Был осужден в 1984 г. к семи годам лишения свободы и пяти годам ссылки за хранение и распространение запрещенной литературы26.
Художник Г. Мухаметшин, безуспешно добивавшийся разрешение на выезд из СССР к жене – гражданке США, в 1975 г. был осужден к пяти годам лишения свободы и двум годам ссылки за распространение книги А. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ»27. За распространение «Архипелага», а также книг А. Джиласа и А. Зиновьева в 1983 г. к пяти годам лишения свободы и пяти годам ссылки был осужден ранее отбывавший срок за распространение листовок В. Новосельцев28. В 1985 г. к четырем годам заключения практически за то же – «Архипелаг», книги Джиласа и рукописи диссидента В. Мейланова, отбывавшего с 1980 г. заключение в тех же пермских политлагерях – приговорен старший лейтенант, ротный командир Г. Куценко29. В 1986 г. за «Архипелаг» к семи годам лишения свободы был осужден старший инженер НИИ ядерной физики при МГУ им. М.В. Ломоносова И. Ивахненко30.
В 1985 г. за распространение 1-го тома собрания сочинений О. Мандельштама, книги В. Буковского «И возвращается ветер» и журнала «Континент» был осужден к пяти годам лагерей и трем годам ссылки рабочий Б. Митяшин, прежде уже отбывавший три года за «распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй»31.
Эстонец Я. Кырб был осужден в 1985 г. к четырем годам лишения свободы и к четырем годам ссылки за то, что с 1982 г. распространял националистическую литературу, поддерживал связи с эмигрировавшим в Швецию Ю. Лином, передавал ему материалы, которые Лин использовал в своих антисоветских книгах и выступлениях; Кырб также передавал Лину сведения о военных объектах на территории Эстонской ССР32.
Пятнадцати заключенным были вменены обвинения в распространении листовок. В 1970 г. Махачкале был осужден к пяти годам лишения свободы за распространение листовок, призывавших к отделению Кавказа от СССР, организатор «Национального комитета освобождения Дагестана» строительный рабочий М. Тагаев33.
Студент выпускного курса математического факультета Уральского государственного университета А. Аваков в 1975 г. был осужден за то, что изготовил и распространил в университете четыре листовки по 70 экземпляров каждая, а также перепечатал речь Троцкого из стенографического отчета 15 партийной конференции. На следствии Аваков утверждал, что в Конституции СССР отсутствуют статьи о демократических свободах34.
Тагильчанин С. Корехов отбыл за распространение листовок два срока. Первый раз он был арестован и осужден в 1974 г. в Казахстане, где тогда работал, к полутора годам лишения свободы за распространение листовок с требованием демократизации общественной жизни35. После отбытия срока заключения в пермских политлагерях вернулся в Нижний Тагил и в 1977 г. вновь был там арестован и осужден к шести годам лагерей особого режима за расклеивание листовок с протестом против ареста А. Гинзбурга, против положения политзаключенных в Советском Союзе, с призывами общедемократического характера36.
Инженер отдела главного энергетика Калужского моторостроительного завода Г. Приходько был осужден в 1974 г. к пяти годам лишения свободы по обвинению в «антисоветской агитации и пропаганде с целью подрыва и ослабления советской власти» распространением двух листовок. «После освобождения… не стал на путь исправления; оставаясь на враждебных советскому обществу позициях… общаясь путем переписки с лицами, ранее осужденными за антисоветскую деятельность, в 1975-1980 годах, с целью подрыва и ослабления Советской власти изготовлял и распространял рукописные документы, в которых содержатся клеветнические вымыслы, порочащие советский государственный и общественный строй, а также призывы к борьбе с Советской властью». Инкриминированными документами были материалы, собираемые для украинского диссидентского движения и Украинской Хельсинкской группы, по делу которой в 1981 г. он был вместе с одним из лидеров украинского диссидентского и правозащитного движений И. Сокульским осужден к пяти годам тюрьмы, пяти годам лагерей особого режима и пяти годам ссылки – самому максимальному наказанию, которое позволяло действующее законодательство по вмененным ему обвинениям37.
Студент Вильнюсского музыкального училища Р. Чекялис был осужден в 1973 г. к трем годам лишения свободы38 за распространение листовок в честь праздника независимости буржуазной Литвы39.
Шести заключенным было инкриминировано написание антисоветских лозунгов. Омский рабочий В. Поташев был осужден к четырем годам лишения свободы за написание на стенах цехов фабрики, на которой он работал, лозунгов «Долой иго коммунистов», «Да здравствует власть рабочих», «Позор партии и правительству, содержащих народ в нищете и бесправии»40.
В 1980 г. солдат срочной службы З. Стурманис был приговорен к двум с половиной годам лишения свободы за то, что 18 ноября 1977 г., в День независимости Латвии, написал краской на стенах домов г. Цесис лозунги «Nost krievus! Latvijai – 59» — «Без русских! Латвия – 59»; 18 ноября 1978 г. — «Nost krievus! Latvijai – 60»41. Ранее отбывший семь лет заключения по обвинению в антисоветской агитации и пропаганде А. Таубертс в 1985 г. был осужден к трем годам за написания на стене гостиницы «Латвия» г. Риги лозунга против советской оккупации Латвии и ее русификации42.
Преподаватель философии Ужгородского госуниверситета Н. Бондарь во время праздничной демонстрации 7 ноября 1970 г. развернул на Крещатике транспарант против оккупации Чехословакии, за что был осужден к семи годам лагерей43.
Рабочий А. Чекалин в 1971 г. был осужден к лишению свободы на пять лет за то, что «14 июня 1970 г., во время выборов в Верховный Совет СССР, учинил на избирательных бюллетенях антисоветские надписи, призывающие к свержению Советской власти, а также возводящие заведомо ложные измышления, порочащие советский общественный и государственный строй»44.
Проводник почтового вагона А. Меркурьев был приговорен к такому же наказанию за то, что, купив карточку «Спортлото», написал на ней фразу: «Спортлото – обман трудового народа». На карточку выпал выигрыш, он пошёл его получать, но кассирша сочла карточку испорченной, позвали заведующего, тот сказал, что это хулиганство и надо обратиться в милицию, милиция передала дело в КГБ»45.
Трое заключенных – рабочий И. Верник в 1972 г., заведующий лабораторией кафедры физического воспитания Ленинградского электротехнического института И. Попадиченко в 1976 г. и диктор отдела радиовещания горисполкома г. Томска С. Гриднев в 1985 г. были осуждены за прослушивание радиостанций «Свобода», «Голос Америки» и «Би-Би-Си» и пересказе содержания их радиопередач коллегам и знакомым. И. Верник был осужден к четырем годам46, И. Попадиченко – к пяти годам47 и С. Гриднев – к двум годам лишения свободы48.
Ю. Дзюба в 1974 г. был осужден к пяти годам за то, что его письмо в МВД с жалобой на то, что ОВИР не выдает ему визу на выезд в США, было зачитано в одной из передач радиостанцией «Свобода»49.
Электрик траулера Рижской базы тралового флота Б. Грезин отправил свои стихотворения «В галерее», «К повышению цен», «Семейный диалог», «Заграничная поездка», «Траурный день», «На 26 съезде», «В эфире», «Советский герб» и «Болезнь века» по почте из порта Санта-Крус-де-Тенерифе в Мюнхен на радио «Свобода». К стихотворениям было приложено письмо, подписанное «Юрий Розин, моряк». В письме выражалась благодарность радиостанции за «интереснейшие передачи». Оригинал этого письма, со стихотворениями, конвертом и марками, фигурировал на суде в качестве вещественного доказательства. В 1983 г. он был осужден к четырем годам лишения свободы50.
Дважды судимый в 50-х гг. по драконовскому Указу «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества», по которому в период с 1947 по 1952 гг. было осуждено свыше полутора миллионов человек51, рабочий Б. Монастырский в 1973 г., добиваясь оплаты больничного листа, оставил в кабинете заместителя председателя Макеевского райисполкома свое стихотворение «Рабовладельцам Советской империи», за что был приговорен по обвинению в «распространении заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй» к трем годам лишения свободы. «Отбывая наказание … на путь исправления не стал, а, преследуя антисоветскую цель, начал проводить подрывную деятельность против Советского общества и Советской власти. …на протяжении 1974-75 гг. систематически писал письма в различные государственные органы и общественные организации, в которых дискредитировал в глазах граждан советский государственный и общественный строй, возводил клевету на КПСС и советскую действительность, сочинял стихи антисоветского содержания… с целью подрыва Советской власти систематически среди з/к в устной форме высказывал свои враждебные измышления, клеветал на советскую действительность, на советский государственный строй, на Конституцию СССР и советское правосудие»52, за что был в 1975 г. переосужден в заключении еще к шести годам лагерей53.
Провизор воинской части Б. Миркин был в 1981 г. осужден на три с половиной года заключения за написание стихотворения с протестом против ввода советских войск в Афганистан54.
Каменщик С. Сасновскис в 1970 г. был осужден по обвинению в антисоветской агитации и пропаганде за вывешивание национального флага Литовской республики – ему, кроме антисоветской агитации было вменено обвинение в «надругательстве над государственными гербом или флагом», приговорен к двум годам лагерей55.
Студенту третьего курса юридического факультета Грузинского государственного университета Т. Чантуришвили, кроме ст. 71 УК Грузинской ССР, аналога ст. 70 УК РСФСР, была вменена ст. 96-1 — «Разбой с целью завладения государственным или общественным имуществом» УК Грузинской ССР за нападение на сберегательную кассу, был приговорен к двенадцати годам лишения свободы, сниженным в 1973 г. до шести лет56.
Учащийся Читинского техникума железнодорожного транспорта С. Таратухин, кроме ст. 70 УК РСФСР, был осужден по ст. 91 ч. 2 п. «в» — «Нападение с целью завладения государственным или общественным имуществом, соединенным с насилием, опасным для жизни и здоровья лица, подвергшегося нападению, или с угрозой применения такого насилия (разбой) с причинением тяжких телесных повреждений» УК РСФСР за ограбление отделения банка, в котором он, угрожая кухонным ножом, отобрал у кассира 156 руб., осужден к четырем годам57.
Математик, окончивший мехмат и аспирантуру МГУ и преподававший в политехническом институте г. Махачкалы В. Мейланов был осужден за одиночный пикет 25 января 1980 г., в котором он 17 минут простоял у здания обкома КПСС г. Махачкалы с плакатом: «Протестую против преследования академика Сахарова. С идеями надо бороться идеями, а не милицией. Сахаровы нужны нашему обществу, так как они осуществляют истинный, неформальный надзор за государственными органами. … Боритесь за свободу слова для оппонентов коммунизма.» В том же году был осужден к семи годам лагерей и двум годам ссылки58.
Преподаватель из г. Ильичевска М. Монаков в 1980 г. был осужден на пять лет за то, что, проводя экскурсию по городу, показывал карикатуры на генерального секретаря ЦК КПСС Л. Брежнева. При обыске были изъяты собственные рукописи антисоветского содержания59. Бетонщик Н. Федосеев был осужден в 1970 г. к семи годам лагерей и пяти годам ссылки за то, что, безуспешно добиваясь выделения квартиры, стал обращаться в зарубежные посольства60.
Кузнец В. Василик из с. Тисменица Ивано-Франковской области, прежде, в период с 1949 по 1960 гг., четырежды судимый по обвинениям в «хулиганских действиях на предприятиях, в учреждениях и в общественных местах» и освободившийся после отбытия последнего срока в ноябре 1965 г., 31 октября 1967 г. «собрал толпу» возле недействующей церкви в своем селе, «призывал бороться против советской власти»; собравшиеся требовали открыть церковь, вывести из нее склад61. 23 февраля 1968г. был осужден по ст. 62 ч. 1 «Антисоветская агитация и пропаганда» УК УССР к лишению свободы на 6 лет и к ссылке на 5 лет62.
Прежде отбывавший наказание по обвинениям в использовании поддельных документов, С. Кифяк 24 сентября 1971 г. на стадионе во время футбольного матча высказывал угрозы расправы с коммунистами63, за что был осужден к пяти годам лишения свободы64.
Завхоз городского парка культуры г. Элекросталь Л. Ульянченко, служивший в годы Великой Отечественной войны полицейским, дважды судимый в 1948 и 1958 гг. по обвинениям в хищениях и «хулиганских действиях… заключавшихся в буйстве или бесчинстве», в 1972 г. был осужден к семи годам лишения свободы за что «среди соседей ругал коммунистов и советский строй, хвалил Гитлера, призывал к уничтожению советской власти»65.
* * *
Идеологическую или политическую ориентацию у заключенных этой группы «антисоветчиков» определить по доступным источникам удается далеко не всегда.
В отношении четырнадцати из них нам известны из правозащитного самиздата лишь лапидарные изложения вмененных им действия без сколько-нибудь подробного содержания: «осужден за листовки», «распространение антисоветских анонимных документов», «изготовление и распространение антисоветских листовок», «анонимные письма в различные организации», «прослушивал зарубежные радиостанции», «просил дать квартиру, отказали, тогда обратился с аналогичной просьбой в иностранные посольства», «учинил на избирательных бюллетенях антисоветские надписи, призывающие к свержению Советской власти», «купив карточку «Спортлото», написал на ней фразу: «Спортлото – обман трудового народа», «распространение магнитофонных записей иностранных радиопередач».
Еще у тринадцати заключенных известно краткое содержание, но без характеристик их идеологической или политической ориентации: «письма генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И. Брежневу, в которых обсуждал общественные проблемы СССР», «написание анонимных писем Брежневу с предложениями реформирования общественного устройства СССР», «анализировал недостатки и провалы экономической политики в стране и предлагал меры, по их преодолению и исправлению», «распространение собственного варианта Конституции СССР», авторство собственных статей, книг и стихотворений оцененных в качестве «антисоветских».
Двадцать заключенных это категории были осуждены за действия, определенные как «националистические». В двух случаях – членство в националистической организации и «восхваление бандоуновскоого подполья и призывы к борьбе против Советской власти» расценивались как экстремистские, восемь – распространение листовок «националистического» содержания, вывешивание флагов бывших национальных республик, «националистические» надписи на стенах домов – могут быть определены как национально-патриотические, еще десять – тиражирование и распространение национально-демократического и правозащитного самиздата – как национально-демократические.
Пятеро заключенных были осуждены за изложенную в их статьях, книгах или письмах критику советской действительности с марксистских позиций, одному — учащемуся Читинского техникума железнодорожного транспорта С. Таратухину – кроме ограбления банка была вменена попытка создания организации профашистского толка66.
Двадцать три заключенных находились на явно демократических позициях, и составляли вместе с осужденными национал-демократами 43,5% от общего числа заключенных, осужденных за индивидуальные «антисоветские» действия. Без сомнения, какая-то часть тех двадцати семи заключенных этой категории, информацией об идеологических или политических взглядах которых мы не располагаем, также являлись демократами по убеждениям.
Заключенные, осужденные по обвинению антисоветской агитации и пропаганде в составе групп без обвинений в организационной деятельности, направленной к совершению особо опасных государственных преступлений, а равно участие в антисоветской организации
В эту категорию включены сорок пять заключенных, осужденных по обвинению антисоветской агитации и пропаганде в групповых судебных процессах, либо в индивидуальных процессах но за участие в групповых действиях, которым не вменялись обвинения в «организационной деятельности, направленной к подготовке или совершению особо опасных государственных преступлений, к созданию организации, имеющей целью совершить такие преступления, а равно участие в антисоветской организации»1.
Группы, как правило, были небольшими: семнадцать групп состояли из двух человек, семь групп – из трех человек. Пятеро заключенных были осуждены в одиночных процессах как руководители групп, которые не были признаны антисоветскими, но и не были официально зарегистрированными или разрешенными иным способом, поэтому рассматривались как незаконные – четыре из них были конфессиональными сообществами, одна – культурно-просветительским. И лишь одна группа – Ленинградский «Союз коммунистов» – в которую входили «бывший следователь МВД» в звании капитана милиции, «старший следователь Ленгорпрокуратуры, партийные и комсомольские работники»2 — состояла из пяти человек.
Четырнадцать групп были связаны с национальными движениями. Члены семи из них – две украинских, три грузинских, по одной – латышской и литовской были осуждены за изготовление и распространение листовок с требованиями независимости и распространение национального самиздата. Еще одна украинская группа – за вывешивание «жовто-блакитных» флагов Украинской Народной республики 1917-1920 гг. Две – одну латышскую и одну таджикскую группы, можно определить как националистически-экстремистские, членам латышской группы – братьям, один из которых на момент ареста был несовершеннолетним – кроме листовок был инкриминирован «сбор оружия»1, а двум учащимся Кумсаргинского сельскохозяйственного технического училища – незаконный переход границы, связь с моджахедами и посещение лагерей афганских беженцев в Пакистане2. Две группы, одну литовскую, а другую эстонскую можно определить как национально-демократические – члены этих групп распространяли не листовки, а документы и собственные статьи и материалы демократического содержания, правозащитный самиздат.
Четыре групп были марксистскими – одну из них можно определить как левокоммунистическую, в традициях 50-х гг., другую – как ориентированную на еврокоммунизм, третью – близкой североевропейской социал-демократии, а одна была даже просталинской.
Семь заключенных были осуждены как лидеры шести религиозных общин, один – иркутский педагог Б. Черных – был осужден за создание Вампиловского книжного товарищества. К демократическим можно отнести лишь ленинградские группы «Демократическое движение Советского Союза» и группу «Свобода». Ориентация трех групп по доступным источникам остается непонятной.