Автор: Алексей Каменских
Пожалуй, репрессии против «Мемориала» лучше всего обнаруживают важнейшую черту установившегося в путинской России политического режима: презрение к ценности человеческой жизни и человеческого достоинства. Чему, казалось бы, могут помешать люди, отстаивающие право родственников знать, где находится могила их расстрелянного десятилетия назад отца или деда? Знать обстоятельства «работы» машины государственного террора. Зачем объявлять эту организацию иностранным агентом, разворачивать «точечные» репрессии против её членов – убивать Наталью Эстемирову, сажать в тюрьму по заведомо ложному обвинению Оюба Титиева и Юрия Дмитриева, а перед самым вторжением в Украину — устраивать абсурдный, неправовой процесс о ликвидации двух мемориальских организаций — «Международного Мемориала» и «Правозащитного центра Мемориал» – Верховным судом РФ? «Мемориал» – это голос совести, голос человеческого достоинства. И события прошедшего года свидетельствуют об этом со всей очевидностью. Этот небольшой текст — фрагмент хроники лишь одной из региональных организаций общества «Мемориал», пермской.
Начало войны с Украиной для пермских мемориальцев, как и для их товарищей из других отделений организации, было шоком. 24 февраля 2022 года правление Пермского «Мемориала» опубликовало на своём сайте текст антивоенного обращения:
Нет войне с Украиной! Заявление Правления Пермского «Мемориала»
«Граждане! Отечество в опасности!
Наши танки на чужой земле»
Александр Галич (1968 г.)
Правление Пермского краевого отделения общества «Мемориал» возмущено тем, что и как от имени нашей страны и нашего народа говорят и делают чиновники, присвоившие себе право управлять Россией. Ранее эти люди организовали «гибридную» военную операцию, приведшую к аннексии части территории Украины и к военному конфликту на территориях Луганской и Донецкой областей. Мы видим, как наша страна на международной арене фактически превратилась в государство-изгоя.
Российские власти заявили, что готовы перейти от «гибридной» войны к открытому вторжению на территорию соседней страны – только так можно объяснить мандат на ведение военных действий за пределами России, выданный 22 февраля Советом Федерации президенту РФ. Анализируя речи, звучавшие в последние дни в Совете Безопасности, в Госдуме, из уст президента мы замечаем точное стилистическое соответствие их риторики и системы аргументации с текстами решений советского Политбюро в 1939-ом, 1940-ом, 1968-ом и 1979-ом годах, ставших тогда началом вторжений и войн с соседними государствами. Нынешние руководители в Кремле мыслят теми же штампами, используют те же фигуры речи, что и их предшественники. И так же мало ценят жизни своих сограждан.
Сегодня президент Российской Федерации, несущий, по нашему мнению, главную ответственность за развязывание противостояния с Украиной, объявил войну. Мы считаем этот шаг преступным и губительным для России.
Мы не хотим войны! Нам стыдно, что люди, выступающие от имени нашей страны, на глазах всего мира развязывают бессмысленный и жестокий военный конфликт против народа, который лицемерно называют «братским».
Мы хотим жить в мирной и процветающей России, в которой высшей и безусловной ценностью станут человеческая жизнь и достоинство, а не призраки имперского величия.
Мы призываем немедленно остановить ввод российских войск!
Нет войне с Украиной!
Правление Пермского краевого отделения
общества «Мемориал»
Параллельно — поскольку было ясно, что ликвидацией двух центральных мемориальских организаций российские власти не ограничатся и распространят свои усилия и на региональные, — был запущен процесс создания организации-правопреемника Пермского «Мемориала», которая могла бы подхватить его миссию. Такой организацией-правопреемником стал «Центр исторической памяти». Его учредительная конференция прошла в марте 2022 года — и почти тотчас же, в апреле, министерство юстиции без суда, следствия и даже без официального уведомления, явочным порядком исключило Пермское региональное отделение общества «Мемориал» из реестра юридических лиц. Официально одно из старейших отделений общества «Мемориал» перестало существовать.
Центр исторической памяти, тем не менее, продолжил почти все проекты пермского «Мемориала»: весной 2022 года был проведён очередной тур регионального конкурса школьных сочинений «Человек в XX веке», в библиотеках и домах культуры Пермского края организовывались выставки, проводились лекции, устанавливались новые таблички проекта «Последний адрес». Однако давление властей на организацию-правопреемник усиливалось. Под действием «телефонного права» — по звонку от неизвестных — отменялись выставки. Вандалами были сорваны несколько табличек «Последнего адреса». Постепенно, к весне 2023 года оказалась практически свёрнута программа публичных мероприятий.
И вот — 11 марта. В этот день один из волонтёров ликвидированного Пермского «Мемориала» по просьбе бывшего председателя организации Роберта Латыпова отправил московским коллегам несколько картонных коробок с документами ликвидированной организации; как утверждает Роберт Латыпов – на экспертизу, для того, чтоб понять, какие из документов заслуживают быть сохранёнными для истории организации, а какие без опасений можно сдать в макулатуру. В тот же день волонтёр был задержан не представившимися людьми и отвезён на допрос в Центр по противодействию экстремизму.
Одновременно с задержанием волонтёра силовики пришли в дом к председателю Центра исторической памяти, историку-архивисту Александру Чернышову. В его квартире был проведён обыск, у Александра забрали телефон, компьютер. На следующий день, 12 марта, в присутствии Александра такой же обыск провели в офисе «Центра исторической памяти». Изъятые жёсткие диски компьютеров, развороченный сейф, визитные карточки, вытащенные из ящика стола и со странной скрупулёзностью вписанные в протокол обыска…
Александр Чернышов, председатель Центра исторической памяти
13 марта, продержав двое суток в камере предварительного заключения волонтёра, силовики отправились с ним на обыск в арендованную пермским «Мемориалом» квартиру, где тот жил. В течение нескольких часов из квартиры выносили коробки и пакеты с документами, материалами выставок:
«…№ 5 коробка упакована опечатана печатью для
пакетов № 31; № 6 пакет черного цвета в котором
находится 3 коробки. опечатано печатью для
пакетов № 31; № 7 коробка упакована опечатана
печатью для пакетов № 31; № 8 пакет черного
цвета в котором находится 3 коробки опечатан
печатью для пакетов № 31; № 9 пакет черного цвета
в котором находится 1 коробка опечатана печатью
для пакетов № 31, № 10, № 11, № 12, № 13, № 14 пакеты черного
цвета в которых в каждом находятся по 3
коробки каждый пакет опечатан печатью
для пакетов № 31; № 15 пакет черного цвета в
в котором находится одна коробка опечатано печатью
для пакетов № 31; № 16 коробка упакована опечатано
печатью для пакетов № 31; № 17 коробка упакована
опечатано печатью для пакетов № 31; № 18 коробка
упакована опечатано печатью для пакетов № 31;
№ 19 коробка упакована опечатано печатью для
пакетов № 31; № 20 коробка упакована опечатана
печатью для пакетов № 31; № 21, № 22, № 23 коробки
упакованы опечатаны печатью для пакетов № 31
№ 24 стенды информационные в количестве 17 шт, упакованы
и опечатаны печатью для пакетов № 31; документы
из сейфа который расположен в комнате № 2
№ 25 1 папка с листами А4 в количестве 19 листов, № 26
коробка с документами, CD-дисками упакована
опечатана печатью для пакетов № 31; № 27 пакет
черного цвета в котором находится 4 коробки,
опечатано печать для пакетов № 31; № 28 пакет
белого цвета упакован и опечатан печатью для
пакетов № 31; № 29 ноутбук…»
Эффект трёх дней допросов, обысков, угроз, изъятия техники и документов — шок. На каком основании, почему? Собственно, довольно скоро становится понятно, что цель обысков — это именно поиск основания для организации тотальной зачистки хранителей «неудобной» памяти. Несколько недель обсуждений, споров, сомнений, поиска решений. (Параллельно: уничтожение неизвестными вандалами, использовавшими тяжёлую технику, бетонного монумента в память о спецпоселенцах из Литвы и Польши, похороненных на зарастающем лесом кладбище в бывшем посёлке Галяшор на севере края. Параллельно: проводится новый этап регионального конкурса школьных сочинений «Человек в XX веке»…)
Наконец, рано утром 5 мая Александр Чернышов отправляется в Шереметьево, чтоб оттуда вылететь в Стамбул. Надолго ли? Сам он полагал накануне отъезда, что на несколько месяцев. Он проходит обычные процедуры предполётного досмотра, проходит в самолёт, садится. В 8:30, за 25 минут до взлёта, в салоне внезапно появляются пограничники аэропорта. Александру предлагают пройти с ними. Человек предельно спокойный и уравновешенный, он выходит. Потом он рассказывал, что в течение нескольких часов его просто держали в отделении пограничной службы аэропорта. Всё это время адвокат из ОВД-Инфо, с которой связались встревоженные коллеги Александра, пыталась дозвониться до пограничников, получить хоть какие-то сведения. В 14:30, после шести часов ожидания, Александра садят в машину и везут. Куда? — На суд, в Хамовники. За что? — И тут «силовики» сообщают обвинение, абсурдность которого превосходит многое даже в современной России. Утверждается, что в 13:40, то есть тогда, когда Александр находился у пограничников аэропорта, он же оказался в зоне вылета, где «безадресно выражался нецензурной бранью», «находился в возбужденном состоянии», «размахивал руками», «вел себя агрессивно», «выражал неуважение к обществу», «на замечания не реагировал»! Дело даже не в том, что Александр оказался уподоблен знаменитому раздвоившемуся электрону, способному одновременно находиться в нескольких точках пространства. Поражает нелепостью, невозможностью само обвинение в хулиганстве: автор этих строк за годы знакомства и совместной работы не слышал, чтоб Александр произнёс бы хоть раз грубое или резкое слово.
Суд, тем не менее, заслушивает показания «свидетелей», объяснения сотрудников аэропорта о том, что видеокамеры — как раз с момента утреннего задержания Александра, — не работали ни в пограничной службе аэропорта, где он находился, ни в зоне вылета, где тот якобы устроил свой дебош. Выносится приговор: 15 суток ареста в спецприёмнике в Истре.
19 мая, за день до того, как должен истечь срок этого абсурдного ареста, начинается новый этап трагедии. В шесть утра, одновременно, домой по меньшей мере к десяти пермским правозащитникам и гражданским активистам — в том числе к членам действующего при президенте РФ Совета по правам человека Татьяне Ивановне Марголиной и Светлане Геннадьевне Маковецкой, — приходят сотрудники ФСБ. Выламывают дверь в доме Надежды и Андрея Агишевых. Всё записывают на телефоны и тут же выкладывают в интернет, для того, чтоб к вечеру пустить, с соответствующим глумливым комментарием, в виде репортажа на федеральном новостном канале. Выносят домашние архивы, отнимают телефоны и компьютеры. Вручают повестки на допросы в ФСБ. Удар нанесён по людям, которые многие годы были лицом гражданского и правозащитного сообщества Перми.
На каком основании проводятся обыски? — Вскоре становится известно, что ордеры на обыск выдал городской суд Ленинского района. Как? Почему? — На сайте управления ФСБ по Пермскому краю появляется объяснение: против председателя Центра исторической памяти Александра Чернышова и председателя ликвидированного Пермского «Мемориала» Роберта Латыпова возбуждено уголовное дело… в «покушении на контрабанду культурных ценностей»! Неужели несколько картонных коробок с протоколами заседаний правления, с отчётами по грантам, с заявками на просветительские и благотворительные проекты, которыми занимался Пермский «Мемориал», теперь — культурная ценность, а попытка отправить их транспортной компанией в Москву — покушение на контрабанду?
20 мая, 16:43. К спецприёмнику в Истре, где держали под стражей Александра Чернышова, приезжают коллеги и друзья, чтоб его встретить. Ждут, задают вопросы охране, получают странные ответы. «Мы приехали встречать Александра Чернышова к спецприемнику в Истре, но оказалось, что там его уже нет. Сначала нам говорили, что он собирает вещи, но даже спустя двадцать минут он так и не вышел. В спецприемнике скидывали все звонки. После этого сказали, что Александра выпустили с другой стороны здания, потому что случился форс-мажор. Сейчас мы не знаем, где находится Александр,» — появляется запись в новостной ленте «Мемориала».
22 мая. Становится известно, что Александра Чернышова из Истры этапировали в Пермь, где тут же наскоро организовали закрытый суд о назначении «меры пресечения». Заключение под стражу до 11 июля. Шесть с лишним недель. За что? Александр содержится в следственной тюрьме № 1. Злою шуткой пермской топографии это та самая тюрьма, где в годы Большого террора находилась следственная тюрьма НКВД, где заседали «тройки» и «двойки», выносились расстрельные приговоры тысячам пермяков. Напротив тюрьмы, в сквере Декабристов, Пермский «Мемориал» на протяжении нескольких последних лет организовывал акции «Возвращение имён». А с другой стороны от тюрьмы, через логовину ручья Стикс, куда, по городским преданиям, в 1937-38 гг. сбрасывались трупы умерших в тюрьме — стоит памятник жертвам советских политических репрессий, воздвигнутый на общественные средства пермяками в 90-е годы.
Тем временем становятся известны некоторые обстоятельства «экспертизы», ставшей основанием для возбуждения уголовного дела о «покушении на контрабанду культурных ценностей». Как превратить несколько коробок отчётной документации в уникальные сокровища культуры? — Оказывается, просто: достаточно найти среди компьютерных распечаток несколько написанных от руки страниц, объявить их уникальными документами, а затем… Ох, грядущие поколения историков будут долго удивляться причудам логики россиян эпохи позднего путинизма! — Затем нужно проделать цепь умозаключений: Александр Исаевич Солженицын — лауреат Нобелевской премии. Некоторое время назад несколько его писем были проданы с аукциона за немалые деньги. Но и общество «Мемориал» — лауреат Нобелевской премии! Значит, всякий созданный его представителями рукописный документ должен оцениваться по тому же «курсу», что и рукописи Солженицына! Благодаря этой головокружительной цепочке софистических подмен появляется сумма, в которую автор «экспертизы» оценивает стоимость отправленных в Москву коробок с документами — примерно 380 тысяч рублей! Ну вот, уже вполне достаточно для «покушения на контрабанду»…
Финал этой хроники остаётся открытым. Сегодня, 31 мая, в Перми состоялось апелляционное заседание суда о «мере пресечения» Александру Чернышову. Решение, вынесенное судом, можно назвать только издевательским: срок его содержания под стражей сокращён… на один день.