Свежая публикация авторитетного американского издания рассказывает о положении украинских мирных жителей, оказавшихся в российской тюремной системе после начала полномасштабного вторжения России в Украину. По данным The New York Times, посвятившего свою обложку пленным украинцам, сотни людей — мужчины и женщины, в том числе гражданские — были задержаны на оккупированных территориях и затем этапированы в российские колонии и следственные изоляторы, где исчезают на месяцы и даже годы. Журналисты отмечают, что условия содержания и методы обращения делают сегодняшнюю систему «пугающе похожей на ГУЛАГ».
По сведениям зарубежных журналистов, украинские мирные жители нередко оказываются в изоляторах и колониях без чётких обвинений и без возможности связаться с родственниками. Семьи не получают официальной информации о месте нахождения своих близких, а сами задержанные, как утверждается, подвергаются голоду, регулярным избиениям и психологическому давлению.
В статье The New York Times приводятся слова очевидцев о том, что украинские гражданские, захваченные Россией, сталкиваются с особыми ужасами:
Они пропадают в мире, в котором их ждут голод и избиения. Даже если удастся достичь мира, решить проблему украинских граждан, заключённых в российских тюрьмах, будет непросто.
Правозащитники подчёркивают, что закрытость российских учреждений затрудняет проверку обстоятельств содержания людей и практически лишает возможности установить их реальный статус. По оценкам международных организаций, современная система удержания украинских гражданских всё чаще сравнивается с позднесоветскими репрессивными практиками — прежде всего из-за произвольных задержаний, отсутствия прозрачности и свидетельств о пытках.
Эксперты предупреждают, что даже в случае мирного соглашения вопрос освобождения украинцев, находящихся в российских тюрьмах, останется одним из самых сложных. Многие не проходят по стандартным процедурам обмена и не имеют формального статуса, позволяющего начать процесс возвращения. По мнению правозащитников, необходим постоянный международный контроль, фиксация свидетельств и давление на российские власти для предоставления доступа к удерживаемым.
Сегодня эти люди продолжают жить в тишине, где нет ни закона, ни защиты. И чем дольше мир молчит, тем очевиднее в России материализуется новая тень старого ГУЛАГа.
